Иван Янковский: Отстаньте от Кристины Асмус!»
Дед — великий актер, папа — известный. А у Ивана Янковского сейчас самый что ни на есть звездный час.
Мы встретились с популярным молодым актером и поговорили о его новом фильме «Союз спасения», об ответственности за свое место в актерской династии. И конечно же, не обошли стороной скандал вокруг постельной сцены с Кристиной Асмус в нашумевшем фильме «Текст»...
«МЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕМ ПРО ВОССТАНИЕ»
— Иван, расскажите немного о своей роли в фильме «Союз спасения».
— Я играю декабриста Михаила Бестужева-Рюмина. Он — человек, который не воевал, это один из самых молодых персонажей в данной истории. И он был легким человеком, балагуром. Кто-то из декабристов служил идейным центром, а кто-то, как мой персонаж, — энергетическим. Тогда было круто, что ты офицер.
— А сейчас круто, условно говоря, иметь «бентли», да?
— Да. Вообще, если подумать, вот мне 29, а тогда молодые люди в 24-25 лет брали Париж после войны с Наполеоном! У них были совершенно другие внутренние ценности...
— Пришлось для съемок изучать какие-то исторические материалы? Константин Эрнст говорит, что о декабристском восстании знают многие, но поверхностно, без подробностей...
— Это действительно так. Мы все знали это на школьном уровне, и я в том числе. Где-то кто-то кого-то застрелил, император, смута... Но про восстание декабристов в учебниках всего пара страниц, и, безусловно, мы вдохновлялись архивами.
Есть огромное количество исторических документов с реальными показаниями людей, когда они уже сидели в тюрьме. Я имею в виду допросы. Один не сдал никого, второй все рассказал, третий промолчал и так далее... Там много было чего интересного и подробного, о чем никогда не расскажут в школе.
Вообще этим историческим событием можно много и долго заниматься. Не каждый знает, что и зачем эти ребята тогда делали. Они думали, что, побывав в Париже, увидев европейскую демократию, они спокойно смогут ее установить и здесь, в России. Это, конечно, наивно. Но тут есть и другое: то, что людям были небезразличны страна, народ, который в ней живет, порядки, которые в ней господствуют, вот что самое главное!
Мне кажется, что хуже равнодушия нет ничего. Когда ты равнодушен ко всему, тогда это смерть — везде, в любом деле. В профессии актера, когда ты равнодушен, ты мертвец, если как режиссер ты равнодушен, то тоже умер. А декабристы — это были истинные граждане России, неравнодушные живые люди. Нам всем сейчас этого, как мне кажется, очень не хватает...
«ОТ 90 ПРОЦЕНТОВ ОТКАЗЫВАЮСЬ»
— Иван, вы сказали, равнодушный актер — мертвец. Сами вы неравнодушны ко всем своим героям? За каждого переживаете?
— Безусловно! И я должен оправдывать все, что делаю в роли. Правда, осознавая при этом, что герой — это не я. Что-то мне в нем — философски, нравственно, психофизически — ближе, что-то дальше. Но нигде это не я, в ролях — это не я. Вот, например, режиссер снял фильм и понятно, вот о чем он думает, вот что его волнует. А я — артист, я играю роль. Где-то я Петя Хазин, где-то — Бестужев-Рюмин. Но это не я.
— Хорошо, что тогда вам ближе?
— Мне все мои герои близки. Я не снимаюсь направо и налево, я выбираю. То, что мне нравится, я играю. Если нет — я не снимаюсь.
— От многого отказываетесь?
— Да, от 90 процентов предложений.
— Почему? Плохие сценарии?
— Меня должно цеплять, мне должно нравиться то, что предстоит сыграть. Как, например, в фильме «Текст», который мы сделали, я считаю, очень смело — власть, произвол, наркотики, все сошли с ума... Или «Союз спасения», где работала нереально сильная группа: продюсеры Константин Эрнст и Анатолий Максимов, один из самых известных режиссеров, лучший оператор в стране, пять камер, партнеры — сплошь гениальные артисты...
— Хорошо, а в чем вы никогда не будете сниматься?
— Условно я не хочу играть про водопроводный кран и отключение воды. И про мента тоже. Я хочу другое играть. Я начитанный, «насмотренный» человек. Люблю режиссеров Дэвида Финчера, Франсуа Трюффо, Жана-Люка Годара, Мартина Скорсезе и так далее. Любя и смотря это все, я хочу соответствовать этому. И стараюсь выбрать то, что максимально отвечает моим запросам в профессии. Отвечает — я это беру, нет — нет. Все просто...
«НИКОМУ НИЧЕГО НЕ НАДО ДОКАЗЫВАТЬ»
— Династия актерская накладывает отпечаток? Наверное, к вам — в данном случае как к актеру — больше требований?
— Наверное, со стороны зрителей есть какое-то ожидание. Но я перестал об этом думать. Мне кажется, что все эти мысли — о том, кто ты и что ты, какой у тебя род, они останавливают в профессии. Вместо того чтобы искать, как играть с партнером, ты думаешь о соответствии своей фамилии. Мне никому ничего не надо доказывать. Но раньше я думал об этом, когда был моложе. Сейчас у меня уже больше опыта. Да и вообще я к себе честно отношусь. Знаю, что у меня были плохие роли, что больше я так не буду делать, не буду сниматься в таких фильмах, это не мое, это не мой жанр...
— То есть вы достаточно критично относитесь к себе?
— Да, самобичеванием и самокритикой часто занимаюсь. Я все вижу, что происходит на экране, мне не надо человека, который бы разбирал все со мной, я все сам понимаю...
— Родители смотрят? Советуетесь с ними?
— Да, конечно, и смотрят, и советуемся. Но они уже шутят на эту тему, говорят: «Ты уже больше всех нас понимаешь и сам можешь дать совет». Для меня, безусловно, мнения мамы, папы, бабушки, сестры, моего близкого человека очень важны.
— Часто видитесь с родителями?
— Стараемся, во всяком случае. Сейчас уже все выросли, но у нас есть дни семейные, когда мы все вместе собираемся. У нас так заведено. Сидим, общаемся, что-то кому-то рассказываем, куда-то вместе ходим...
«МЫ ХОРОШО ПРОДЕЛАЛИ СВОЮ РАБОТУ»
— Фильм «Текст» такую шумиху вызвал, все обсуждали вашу постельную сцену, Кристину Асмус вообще травить стали...
— Шумиха эта о чем говорит? О том, что я и Кристина хорошо проделали свою работу. Вы смотрели фильм? Поверили? Вот и все! А насчет всего остального — надо культурно себя образовывать, выращивать.
Почему ни у кого не было вопросов к Монике Беллуччи и Венсану Касселю? (речь о жесткой сцене изнасилования в фильме «Необратимость». — Ред.) Я что-то не припомню таких разговоров. Те люди, которые вот так осуждают... да пусть они сначала кино сделают хоть какое-то и меня позовут. И я приду, посмотрю и скажу: «Хорошо!» А если будет плохо, то я тоже смогу кое-что сказать... Это ведь я хожу по острию ножа, а они только смотрят.
Кому зашло — я рад, не поверили — ну, значит, не поверили. Но я не понимаю: зачем травить Кристину? Она так героически вела себя, проработала сложную сцену...
Это же наша профессия! Это актерское мастерство — заблудить тебя, зрителя, чтобы ты реально думал, что там что-то у нас было. На самом-то деле мы ничего не делали, это обман, мы играли эти роли, это все неправда. Но если все в это верят — значит, мы хорошо сделали свою работу...
Валерия Хващевская
Фото В. Тараканова
